Саван для блудниц - Страница 119

119

– Скажите, у них была машина?

– Да, была, какая-то шикарная иномарка, я в них, к сожалению, не разбираюсь. Я даже не знаю, какой марки машины у моего мужа, их целых три! Но Пермитин продал ее почти сразу.

– Вместе с квартирой?

– Нет. Квартиру он продал совсем недавно, но все эти пять лет здесь не жил, заходил только иногда, а сам перебрался в квартирку поскромнее, но тоже где-то в центре. Я понимаю его – после всего, что здесь произошло, не так-то легко находиться в этих стенах.

– Маргарита Евгеньевна, вы так много мне рассказали… Я вот только не поняла, у Лизы действительно был роман с кем-нибудь из соседей – Бурмистровым ли Зверевым – или нет?

Маргарита Евгеньевна плеснула себе еще мартини и выпила залпом.

– Понимаете, какая история… Я уж не знаю, было ли что у Зверева с Лизой или нет, но он места себе не находил после ее смерти и все пытался доказать, что ее убил Пермитин. Он прямо замучил его, затерроризировал…

– А вам это откуда известно?

– От мужа, от кого же еще! И похоже, он всех достал, что называется: завалил письмами нашу прокуратуру, посылал телеграммы в Москву, в прокуратуру России – словом, куда только не писал. А нашим властям это нужно? Конечно, ему намекнули, что, мол, хватит жаловаться на бездействие органов, что далеко не все преступления раскрываются и что это нужно понимать… Но он все равно продолжал искать убийцу, и если бы ваше агентство в то время существовало, то он непременно обратился бы к вам… Я уж не знаю, что ему сказали и КТО, но что-то произошло, и он уехал. Резко. В один день. И мы долго не могли понять, как же так: квартира осталась без хозяина, и все такое… Затем кто-то пустил слух, что квартиру уже продали и что вот-вот приедут новые хозяева, и они приехали, но только не хозяева, а хозяин, настоящий хозяин – господин Зверев. Я когда его увидела, прямо глазам своим не поверила… Он сильно изменился, возмужал, похорошел, просто сказка, а не мужчина!

– А он мне сказал, что купил эту квартиру недавно…

– Сказал и сказал, это его право, что говорить. Возможно, ему было так проще, чем объяснять вам что-то.

– А вы не знали агента по недвижимости Александра Павлова?

– Сашу-то? Знала, конечно. Он постоянно приходил сюда к Пермитину, они решали какие-то дела, думаю, что именно с подачи Саши он и купил ту, вторую квартиру, а эту, в нашем доме, он все-таки продал. Говорят, что решил жениться на молодой женщине, учительнице, вот и продал квартиру… Здесь еще одна девушка появлялась, тоже агент, но она больше общалась с Белотеловой…

– Вы не дружите с ней?

– Нет. Вот сейчас мы и подошли с вами к тому, о чем я еще никому не говорила… Помните, когда мы только начали наш разговор, я сказала, что боюсь, что меня примут за сумасшедшую? Так вот. Хотите, я вам скажу, кто такая эта Лариса Белотелова?

– Конечно… – у Юли от волнения перехватило дыхание, а волосы на голове зашевелились, как если бы она увидела перед собой нечто необъяснимое, странное, страшное. Возможно, Маргарита Евгеньевна была прекрасной рассказчицей, иначе откуда столько эмоций?

– Только обещайте, что не позвоните в больницу… Мне туда еще рано.

– Да ладно вам, обещаю… – нервно рассмеялась Юля. – Не мучьте меня!

– Так вот, сыщица вы моя, Лариса Белотелова – это и есть Лиза Пермитина… Та самая, – Маргарита Евгеньевна перешла на шепот, – которой отрезали голову. Только у нее другая прическа, другой цвет волос и, быть может, даже глаз… Но фигурка и походка – ее! Я очень внимательна к таким вещам… Но меня удивляет, что до сих пор никому в голову не пришло, что это Лиза. Почему?

– А какая прическа была у Лизы?

– Очень простая. Короткая стрижка при черных волосах. И ярко-красные губы, вот как у меня примерно. Обычная молодежная стрижка… – повторила она. – Вы состригите ей волосы или наденьте парик, пригласите Бурмистрова или Зверева и посмотрите на их реакцию… Они же умрут от разрыва сердца, мужчины намного впечатлительнее нас…

* * *

Из машины Юля позвонила Сазонову:

– Петр Васильевич, помните, у Масловой нашли адрес Никольского роддома, женской консультации. Вы не проверяли, Маслова была там? И у кого?

– Наконец-то я слышу здравую и бодрую речь! А то, кому ни позвони, все пьяные… Праздник, что ли, сегодня какой?

Чувствовалось, что у Сазонова отличное настроение.

– Петр Васильевич, вы узнали что-нибудь о Масловой или нет? Вы извините, но у меня очень мало времени…

– Узнал. Она не записывалась на прием ни к одному из гинекологов, но зато была в самом роддоме, справлялась, не требуются ли им санитарки, и даже расспрашивала у одной из них, сколько им платят, какие условия… Фамилия этой санитарки – Карачарова. Ну что, я помог тебе?

– Даже и не знаю… Спасибо, Петр Васильевич. А что с машиной Михайловых, машину осматривали? Что произошло, еще не определили?

– Определили. Кто-то перерезал им тормозной шланг…

– Так я и знала.

– Мне бы поговорить с тобой, а, Юлечка?

– Нет, Петр Васильевич, не сейчас; кроме того, я приблизительно знаю, на какую тему вы собираетесь со мной говорить. Но только ничего у вас не выйдет.

И она бросила трубку. Она не хотела в очередной раз услышать предостережения о Пермитине…

…Никольский роддом находился в самом центре города, возле Театрального бульвара, и выходил своими матовыми окнами прямо на пышные кроны каштанов. Юля приехала туда поздно ночью. Она загадала: если санитарка с фамилией Карачарова сейчас на дежурстве, то расследование надо будет довести до конца. Если же нет, то она вернется к Харыбину, извинится перед ним за то, что сбежала, поужинает жареной рыбкой и ляжет спать. Как паинька.

119