– Виктор Львович, – перебила его Голубева, – вы разговариваете с ними, как с наркоманами…
– А вы попробуйте взять у них кровь на анализ… Они же не позволят вам сделать этого, – с горечью произнес Корнилов и развел руками, а затем снова обратился к девочкам: – Вам по пятнадцать лет, а вы все уже готовы к смерти? Покажите ваши руки… на сгибе, там, где проходят вены…
Никто из девочек не пошелохнулся. У большинства из них следы уколов были пусть даже и двухнедельной давности, но все равно БЫЛИ. Катя Синельникова делала себе уколы в бедра, но и она не показала руки: а вдруг кто-то уже без ее ведома всадил иглу в вену на руке, когда она находилась в полубессознательном состоянии?
– Вы все поняли? – Корнилов посмотрел на Голубеву. – А вы говорите… Но самое ужасное заключается в том, что процесс этот НЕОБРАТИМЫЙ. Ну что ж, поедем? Вы не хотите навестить Драницыну, а то бы я взял вас с собой.
Людмила поняла, что он не хочет оставлять ее одну после всего, что произошло и что ей пришлось сейчас пережить, и теплое чувство благодарности, смешанное с нежностью, затопило ее изболевшуюся душу.
– Виктор Львович, – сказала Голубева уже в машине, когда они выезжали из сада (в боковом зеркале мелькнули и исчезли фигурки стоящих под кленом девочек), – где, вы говорите, нашли Олю Дарницыну? Неподалеку от дачи Ларчиковой? И ранили почти одновременно с убийством Татьяны Николаевны?
– Да, а что?
– Я, конечно, не уверена, но вы сами говорили, что Ларчикова была невестой Пермитина, человека, который появился на дачном участке спустя некоторое время после совершенного убийства, так? А вы знаете, что этот самый Пермитин – сосед Оли Драницыной? Вы о нем вообще что-нибудь знаете?
– Людмила Борисовна, я много чего знаю о Пермитине…
– Его жена… он же вдовец, об этом писали в газете пять лет тому назад… Неужели никто из вас ни разу не допустил мысли о том, что это он, он убил Таню Ларчикову?.. Да и Олю? Что вы на меня так смотрите? Вы… Вы все знали? И молчали? Отпустите мою руку, остановите машину и выпустите меня… Вы… вы…
Юля передала Крымову и Шубину свой разговор со Зверевым накануне его гибели. Истинной причиной, заставившей его обратиться к ним в агентство, была смерть какой-то женщины. Все, что было связано с этим трагическим событием, и хотел выяснить Сергей. Его труп решено было спрятать на время в ванной комнате агентства. Это необходимо было сделать, чтобы получить возможность, воспользовавшись его ключами, поискать в квартире ту самую «желтую» газету, о которой Зверев упомянул в связи с этой историей.
В кармане его брюк Юля нашла листок с номером телефона Белотеловой, и ревность нервным холодком прошлась-пробежалась по сердцу: все-таки она не ошиблась, и Лариса не ограничилась мимолетным знакомством с молодым и преуспевающим бизнесменом.
– Белотеловой везет на богатых любовников, – заметила она, пряча записку в карман.
– А им – везет на нее. Только с противоположным знаком, – возразил Крымов. – Насколько я понял, Лариса по своей природе РАЗРУШИТЕЛЬНИЦА. Судите сами: в Петрозаводске она связывается с вором, Золотым, и он оказывается в тюрьме. Затем она переносит свою любовь на Соляных, которому просто чудом удается избежать полного банкротства. Ну и наконец, Лариса приезжает к нам сюда…
– … и начинает охмурять Крымова, – вставил Шубин. – Ты хочешь сказать, что мы скоро останемся без работы? Что наше агентство тоже сгорит ярким пламенем?
Юле показалось, что Игорь переигрывает, и ей стало даже неловко за него: разве можно таким пошловатым образом задирать своего мнимого соперника?
– Не перебивай, – отмахнулся от него Крымов, как от назойливой мухи, и этим намеренно-пренебрежительным жестом произвел на Юлю еще более неблагоприятное впечатление, – в поле зрения Белотеловой попал бизнесмен Зверев, который волочился за нашей Земцовой, и Лариса решила его отбить. Так что, возможно, Юлечка, пока ты прохлаждалась в Карелии и дышала свежим онежским воздухом, твой обожатель уже не раз изменил тебе с нашей клиенткой.
– Знаю. Я это поняла еще тогда, когда мы все вместе встретились у нее в квартире, помнишь, Игорь?
– Попрошу не отвлекаться, – продолжал гримасничать Крымов. – Так на чем я остановился? Белотелова связалась со Зверевым, и что в результате?
– В результате – труп. – Юля покачала головой. – Я до сих пор не могу поверить, что он мертв… И все-таки. Я довольно долго молчала и слушала вас, пыталась представить себе все, что произошло за время моего отсутствия, а когда представила, меня бросило в жар… Вы вообще-то понимаете, что творится вокруг? Я уж не говорю о том, что два наших дела, НЕСОМНЕННО, СВЯЗАНЫ! Труп на трупе и трупом погоняет! Я что-то не вижу вашей работы. Чем вы занимались все это время? Расскажите! Кроме длинного списка убийств я еще ничего толкового не услышала. Крымов, где твоя хваленая интуиция? Где план действий! Ты хотя бы соображаешь, чем могло закончиться для Нади свидание с Тришкиным? Кто надоумил ее отправиться к нему и задавать прямо в лоб свои глобальные вопросы? Неужели вы еще не поняли, что история с Белотеловой и убийства в школе связаны с каким-то событием пятилетней давности? На это указывает Тришкин (зачем было Бурмистрову покупать у него труп какой-то вокзальной шлюхи?), об этом свидетельствует и тот факт, что Лариса Белотелова появилась в Петрозаводске тоже ПЯТЬ ЛЕТ ТОМУ НАЗАД… Крымов, а ты чего молчишь? Почему ты не спросишь Корнилова ПРЯМО, что же такого произошло в нашем городе пять лет назад, что мешает нам теперь расследовать какие-то параллельные и явно связанные с тем ПРОШЛЫМ дела?