– Вот это да! – удивился Крымов. – Кровь взята от беременной женщины, да еще и с разными антигенами… Ты что-нибудь понимаешь, Надечка?
– Ничего. А что касается одежды, которую вы нашли в квартире Белотеловой, то на ней тоже имеются следы крови и, пардон, спермы, но следы старые, ОЧЕНЬ старые… Думаю, что никакого отношения к крови на зеркалах эта одежда не имеет, поскольку кровь относительно свежая, в то время как одежда пролежала где-то в чистом и сухом месте больше трех лет. Кроме того, на платье и берете (кстати, платье итальянского производства, какой-то очень известной фирмы, здесь написано какой, а берет английский, тоже фирменный, то есть все вещи дорогие, качественные и, вполне вероятно, штучные, включая и сорочку с чулками) сохранились следы духов, несколько пятен. Химическая формула этих духов столь оригинальна, что эксперт высказал предположение о коллекционном японском варианте.
– Надечка, а нельзя ли попроще? – Крымов состроил уморительную гримасу. – Конкретно: что за духи?
– Дело в том, что в нашей лаборатории нет столь совершенной аппаратуры, чтобы с точностью до названия определить букет духов, но если это будет крайне необходимо, то в НИЛСЭ пригласят знающего парфюмера, который уже своими методами поможет нам определить название этих чрезвычайно стойких духов.
– Какие интересные вещи ты нам рассказываешь, просто заслушаешься. Знаешь, мне все больше и больше начинает нравиться женщина, носившая дорогие штучные вещи, от которых даже спустя три года пахнет японскими коллекционными духами. Согласись, Игорек, в этом что-то есть… А пятна другого, мужского происхождения, о которых ты упомянула?.. Нельзя ли поконкретнее? Кто был ее любовником: брюнет, блондин, шатен? Возраст? Темперамент? Интересно, по сперме можно определить, хорош ли был собой мужчина, пользующийся благосклонностью этой роскошной дамы? А размер? Надечка, какой размер у хозяйки этого зеленого платья и английского берета?
– Сорок два – сорок четыре. Она была, судя по всему, высокая и худенькая. А еще у нее были длинные рыжие, почти оранжевые волосы, которые она красила… или красит до сих пор хной.
– Надя, а это, случаем, не твои вещи? – спросил без улыбки Шубин, которого раздражала манера Крымова беспрестанно острить на женские темы.
– Следы мужских ботинок ведут к дороге и обрываются; за домом Белотеловой проходит оживленная трасса, поэтому определить, в машину какой марки сел преступник, убивший Маслову и ранивший Ларису, не представляется возможным. Про ботинки можно сказать следующее: размер сороковой, то есть довольно маленький для мужчины, подошва стерта настолько, что рисунка почти не видно. Такого рода дешевую китайскую обувь можно встретить на рынке, а также на каждом втором жителе нашего города… Теперь об оружии. Маслову застрелили из «ПСМ», самого оружия нигде не нашли… В квартире Белотеловой отпечатки только ее пальцев – ни одного постороннего… И если бы не следы мужской обуви, которые явно ведут сначала к окну, а уже оттуда на башенку, затем на крышу самого гаража и прямо к дороге, то можно было смело утверждать, что до момента совершения преступления в квартире Белотеловой не было никого постороннего.
– Не понял, – сказал Игорь, – ты хочешь сказать, что эти самые следы мужских ботинок могли быть оставлены раньше, чем было совершено преступление?
– Нет, ничего такого я не говорила. Просто в квартире Белотеловой находят не принадлежащие ей вещи и кровь, поэтому экспертам было поручено тщательнейшим образом осмотреть каждый сантиметр пола и стен, мебели и даже посуды, чтобы убедиться в том, что Белотелова ЖИВЕТ ОДНА и что у нее не прячется тот, кто оставил эти странные следы…
– Послушай, Надя, ты хотя бы понимаешь, что ты только что сказала?
– Ничего особенного, кроме того, что люди Корнилова хорошо сделали свою работу.
– И все?
– А что еще?
– А то, что, когда убили Маслову, ни Корнилов, ни Сазонов, понимаешь, – НИКТО из них еще не знал о том, какие вещи творятся на квартире Белотеловой. Об этом знала только Земцова, которая, собственно, только для того и пришла к Белотеловой, чтобы увидеть все ЭТО своими глазами. Опергруппа же прибыла в Ларисину квартиру из-за совершенного рядом с нею убийства, а не случись его, никому и в голову не пришло бы так тщательно обследовать квартиру, хозяйка которой оказалась на лестничной площадке СЛУЧАЙНО, открыв дверь, чтобы встретить поднимающуюся по лестнице Земцову. А кто тебе, Надечка, сказал о том, что экспертам поручили обследовать эту квартиру сантиметр, как ты выразилась, за сантиметром?
– Девчонки из НИЛСЭ и сказали.
– Я снова чувствую, как нам наступают на пятки. – Крымов явно нервничал. – Ну да ладно… результаты все равно потрясающе интересные. Надо бы их только обобщить. Итак…
– Женечка, может, ты обобщишь их позже, когда мы с тобой вернемся от Миллерши? – взмолилась Щукина и жалобно взглянула на своего жениха. Она уже тысячу раз пожалела о том, что они начали разговор о результатах экспертизы – это теперь надолго…
– Надя, я понимаю и уважаю твои чувства, но к Миллерше ты поедешь одна, а мы с Шубиным немедленно отправимся к Белотеловой и организуем там засаду. Вы вообще соображаете, что происходит? Откуда столько крови беременных женщин, причем разных, на зеркалах в этой чертовой квартире?! Так же и рехнуться можно, честное слово… И еще, попомните мое слово: у нас на хвосте либо Корнилов, который что-то скрывает и ждет от нас следующего хода, либо Белотеловой интересуются в другой организации… Да, черт, чуть не забыл! Возьми-ка, Надечка, эту цепочку с крестиком и тоже отдай на экспертизу, пусть скажут, кому она могла принадлежать… Знаете, я даже не удивлюсь, если окажется, что эта цепочка столько-то лет висела на шее какой-нибудь обезьяны или крокодила.